Содержание
Понятие гласности судебного разбирательства в уголовном процессе
Согласно части первой статьи 123 Конституции Российской Федерации, статье 9 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 года № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», а также части первой статьи 241 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации уголовное судопроизводство в России осуществляется с соблюдением принципа гласности.
Международные акты придают гласности очень большое значение, несмотря на различного рода ее ограничения, поскольку она позволяет отследить ход уголовного разбирательства, заметить нарушения при осуществлении правосудия, если таковые, конечно, будут, а также обеспечить беспристрастность при осуществлении судьей своих полномочий.
Судебное разбирательство – стадия уголовного процесса, во время которой суд первой инстанции на основе исследования совокупности доказательств, собранных по уголовному делу, решает вопрос о виновности или невиновности подсудимого, о назначении уголовного наказания и другие связанные с этим вопросы. Данную стадию принято называть центральной и основной, поскольку именно на этой стадии решается вопрос об уголовной ответственности личности, преступившей через уголовный закон, перед государством. Всем известно, что никто не может быть признан виновным в совершении преступления, а также подвергнут уголовному наказанию иначе, нежели по приговору суда, который постановляется по результатам судебного разбирательства.
Гласность судебного разбирательства по уголовному делу выражается в том, что дело рассматривается в открытом судебном заседании, то есть доступ в зал судебного заседания при рассмотрении уголовных дел открыт любому желающему. Это право граждан Российской Федерации предусмотрено частью первой статьи 123 Конституции Российской Федерации, провозгласившей, что разбирательство дел во всех судах открытое. Исключения из данного положения согласно части второй указанной статьи допускаются лишь в случаях, предусмотренных федеральным законом.
Возможность гражданина лично присутствовать в зале суда, непосредственно наблюдать действия судей и участников процесса, создает благоприятные условия для установления истины по делу, тем самым гарантируя охрану прав и законных интересов граждан.
Гласность, открытость судебного разбирательства по уголовным делам повышает ответственность судей, рассматривающих уголовные дела, за полное, всестороннее и объективное расследование обстоятельств дела, стимулирует участников процесса к более эффективному осуществлению своих процессуальных прав и обязанностей.
Помимо положительного влияния на подсудимых, потерпевших, свидетелей и других участников уголовного судопроизводства, сообщающих суду фактические данные дела, выражающегося в побуждении их перед лицом общественности к даче суду правдивых показаний, гласность становится еще и серьезным препятствием для фальсификации доказательств, ущемлении прав участников уголовного процесса и других нарушений закона при разрешении уголовных дел.
Нельзя забывать и о воспитательно-профилактическом воздействии гласности судебного разбирательства по уголовным делам, которые подробно освещается средствами массовой информации.
Таким образом, в условиях развития демократического начала всех сфер общественной жизни, развития гражданского общества и правового государства в России дальнейшее развитие гласности является одной из важнейших задач.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 13 декабря 2012 года № 35 «Об открытости и гласности судопроизводства и о доступе к информации о деятельности судов» отмечается, что «открытость и гласность судопроизводства, своевременное, квалифицированное, объективное информирование общества о деятельности судов общей юрисдикции способствуют повышению уровня правовой осведомленности о судоустройстве и судопроизводстве, являются гарантией справедливого судебного разбирательства, а также обеспечивают общественный контроль за функционированием судебной власти. Открытое судебное разбирательство является одним из средств поддержания доверия общества к суду».
В целях повышения уровня гласности правосудия был издан Федеральный закон от 23 июня 2016 года № 190-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с расширением применения института присяжных заседателей», вступивший в законную силу 1 июня 2018 года. В пояснительной записке к проекту данного федерального закона было сказано следующее: «Законопроект направлен на расширение применения института присяжных заседателей в целях дальнейшего развития и укрепления демократических основ уголовного судопроизводства, повышения открытости правосудия и доверия общества к суду».
Федеральным законом от 28 марта 2017 года № 46-ФЗ в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации были внесены изменения, уточняющие процедуру фотографирования, видеозаписи и киносъемки в судебном заседании, а также устанавливающие порядок трансляции открытого судебного заседания по радио, телевидению, в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».
Анализ нововведений в уголовно-процессуальном законодательстве позволяет отметить положительные моменты. Так, в новом законе закреплено обязательное выяснение и учет председательствующим мнения участников судебного заседания по поводу продолжительности, места фотографирования, видеозаписи, киносъемки (часть 5 статьи 257 УПК РФ). До введения данного положения возражения подсудимого против фото- и видеосъемки, осуществляемой журналистами, игнорировались, несмотря на указание на то, что это мешает его нормальному участию в судебном заседании. Отметим, что введенное ограничение фото- и видеосъемки касается только вопросов соблюдения порядка судебного заседания.
Кроме того, с разрешения председательствующего допускается трансляция открытого судебного заседания по радио, телевидению или в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».
В то же время, как резонно отмечает В.Ю. Деминова, законодателем никак не закреплена процедура контроля со стороны председательствующего за соблюдением норм уголовно-процессуального закона относительно ограничений, касающихся фото-, видео- и киносъемки, трансляции судебного заседания. По мнению автора на практике осознание неэффективности и непродуманности такого контроля приведет еще к большему ужесточению гласности, к примеру, в форме полного запрета использования технических средств для лица, присутствующих в зале суда. А подозрения на такие «незаконные» трансляции будут приводить к удалению из зала суда. Автор высказывает обоснованные опасения, что указанная новелла, направленная на расширение гласности и открытости уголовного судопроизводства, может не достигнуть поставленных целей.
Рассмотрение уголовных дел в условиях гласности при соблюдении других демократических принципов судопроизводства позволяет не только ознакомить присутствующих граждан с определенным кругом правовых норм, но и показать их значение для общества и отдельного гражданина, продемонстрировать уважение к ним, показать силу и авторитет права.
Современный законодатель не счел необходимым включить гласность в число принципов уголовного процесса, закрепленных в гл. 2 УПК РФ, несмотря на ее конституционно — правовое значение.
Во — первых, требование гласности определяет не все уголовное судопроизводство, а лишь отдельные его части. Гласность не свойственна, более того, исключается, учитывая положения закона о тайне следствия, стадиям возбуждения уголовного дела и предварительного расследования (ст. 161 УПК РФ).
Во — вторых, значение гласности многогранно, она не сводится исключительно к уголовному судопроизводству, характеризуя его назначение. Наиболее верным, заслуживает пристального внимания суждение, высказанное А. Д. Поповой, «гласность судопроизводства имела огромное значение для изменения общественного сознания. Для российского подданного новые суды были своеобразным «окном» в совсем иную жизнь, вобравшую традиции западноевропейской демократии». В таком контексте гласность должна рассматриваться как элемент иного принципа – транспарентности правосудия, в содержании которого она детерминирует лишь небольшую часть, а именно способ рассмотрения и слушания дела, т.е. непосредственно судебный процесс.
Гласность как форма взаимодействия публичной власти и общества характеризуется не только осуществлением судопроизводства в условиях открытости, доступности для граждан, но и включает в себя:
1) права в сфере публичного распространения информации и выражение мнения: свобода мысли, слова, средств массовой информации, поиск и распространение информации;
2) свобода доступа к информации о деятельности судебной власти;
3) доступ к информации о деятельности органов судейского сообщества, а также о формировании судов;
4) публичность деятельности органов судебной власти, т.е. режим свободного посещения судов любым желающим субъектом;
5) открытость судебных актов.
С этих позиций можно констатировать, что гласность не обладает ключевым для принципа уголовного процесса свойством – самостоятельностью содержания, а входит в иной принцип, характеризующий деятельность судебной власти в целом, а не только в рамках уголовного судопроизводства.
В — третьих, то обстоятельство, что гласность не является принципом уголовного процесса, отнюдь не принижает ее значения. Как общее условие судебного разбирательства, как часть принципа открытости судебной власти гласность характеризует состязательную форму судопроизводства, являясь неотъемлемой частью системы судоговорения. Гласность является общим условием, при реализации которого «судебный процесс обретает «дар речи» там, где государство считается с правом граждан, и где последние могут на равных разговаривать с государством».
Таким образом, гласность, предусматривающую проведение открытого судебного заседания, следует рассматривать во взаимосвязи с иными принципами и условиями судебного разбирательства, в первую очередь, независимости, устности разбирательства, а также состязательности и равноправия сторон. Гласность как форма общественного контроля является одной из гарантий независимости судей, не допуская консервации недостатков разбирательства.
Более 25 лет назад в Концепции судебной реформы было отмечено, что стремление к засекречиванию – болезнь российских органов правопорядка, неизлечимая уже в течение многих десятилетий. Вместе с тем очевидно, что существуют интересы предварительного расследования, и в целях раскрытия преступления определенные сведения, полученные на первоначальных этапах предварительного расследования, не могут быть преданы гласности. Однако, как отмечает В.А. Лазарева, «обязанности конкретного дознавателя, следователя, прокурора и суда по обеспечению прав и свобод конкретного подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего – составная часть обязанностей и ответственности государства перед человеком, чьи права и свободы гарантированы Конституцией РФ. Если конкретная личность конкретным должностным лицом – судьей, прокурором, следователем не защищена, если ее права нарушены, а свобода поругана, значит, государство своих обязанностей признавать, соблюдать, защищать права и свободы личности не выполнило и должно нести за это ответственность», и не стоит, прикрывая собственное бездействие, некомпетентность, говорить о каких то абстрактных «интересах общества».
В то же время действие принципа гласности уголовного судопроизводства, по мнению ряда авторов, не противоречит существованию и функционированию института тайны предварительного расследования, так как интересы правосудия требуют сохранения в тайне определенной конфиденциальной информации, полученной в ходе расследования. Следственная тайна является гарантией защиты такой информации об участниках процесса, раскрытие которой способно нанести вред их авторитету в обществе. И дело не только в том, что огласка материалов предварительного расследования может сделать его нерезультативным. Решения и выводы следователя, носящие предварительный характер, нередко воспринимаются общественным мнением как бесспорно установленные факты. В результате наносится ущерб репутации людей, возникает риск влияния таких сведений на формирование общественного мнения. З. В. Макарова также полагает, что установление правовых ограничений гласности уголовного процесса необходимо, так как только режим «секретности» уголовного судопроизводства обеспечивает подлинную открытость всего того, что не охвачено этим режимом. Следование нормам нравственности делает невозможным в ряде случаев разглашение отдельных обстоятельств уголовного дела, которые не должны стать достоянием широкого круга лиц.
В то же время, обращая внимание на морально-этический аспект доступности информации о деятельности судов, Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 13 января 2012 года № 35 «Об открытости и гласности судопроизводства и о доступе к информации о деятельности судов» указывает на ее безусловно положительные стороны: повышение уровня правовой грамотности населения, обеспечение справедливости самого судебного разбирательства, осуществление общественного контроля за органами судебной власти. Необходимо понимать, что гласность – это не только формальное закрепление открытости судебного разбирательства, это определенный «вотум доверия» со стороны государства, общества судебной власти в целом и лицам, наделенным правом ее реализовывать, в частности. В ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод гласность, открытость информации о деятельности судов понимается как элемент справедливого судебного разбирательства, и ограничение гласности возможно только из соображений морали и нравственности.
Намеренное создание судьей условий, препятствующих реализации гласного начала уголовного судопроизводства, понимается как нарушение профессиональной этики.
Одновременно, в целях соблюдения этических норм, обеспечения сохранения государственной, личной, семейной тайны, из текстов судебных постановлений подлежат исключению сведения, составляющие охраняемую законом тайну, а также персональные данные участников процесса.
Реализуя принцип гласности, суд оказывает воздействие на правовое и нравственное сознание населения, способствует достижению стоящих перед судопроизводством задач по воспитанию граждан в духе уважения законов и правил поведения. На сегодняшний день можно говорить о том, что на практике принцип гласности в уголовном судопроизводстве реализуется пока не в полную силу, не в полной мере. Представляется, что ограничение реализации принципа гласности является существенным нарушением уголовно-процессуального законодательства, в связи с чем правовые гарантии гласности требуют их дальнейшего совершенствования на законодательном уровне.
Механизм реализации гласности в уголовном судопроизводстве
Ключевым условием обеспечения информированности граждан о деятельности судебной власти является наличие действенного механизма реализации общего условия гласности судебного разбирательства. Необходимо отметить, что правовая природа института гласности существенным образом изменилась после принятия УПК РФ. Так, на основании положений ст. 123 Конституции РФ можно было констатировать, что гласность позиционируется как принцип судопроизводства, однако расположение соответствующей нормы в гл. 35 УПК РФ «Общие условия судебного разбирательства» ставит вопрос о наличии у начала гласности признаков, характеризующих принцип уголовного процесса. Данный вопрос актуализируется не только с технико-юридической, но и с доктринальной точки зрения. Учитывая функциональные и институциональные признаки, характеризующие то или иное положение как принцип уголовного процесса, мы приходим к выводу о том, что гласность не может быть отнесена к их числу. Эта категория по своим свойствам и законодательной регламентации детерминируется как общее условие судопроизводства, поскольку:
— имеет ограниченную сферу реализации – только судебные стадии производства по уголовному делу;
— обладает свойством бинарности, то есть имеет законодательно установленные исключения в виде оснований проведения закрытых судебных заседаний (ч. 2 ст. 241 УПК РФ);
— с содержательной точки зрения не обладает свойством исключительности, поскольку является элементом конституционного принципа транспарентности судебной власти.
В данном контексте определённый научный интерес представляет механизм реализации гласности в уголовном судопроизводстве, который имеет двухуровневую структуру.
Первый уровень – это нормы российского законодательства, регламентирующие институт гласности, содержание которых составляют:
— обязанность суда предоставлять информацию о деятельности по рассмотрению и разрешению уголовных дел;
— процедура обжалования действий и решений суда по конкретному уголовному делу;
— меры ответственности за нарушение требовании права граждан на получение информации.
Второй уровень – практическая реализация норм действующего законодательства посредством доступа граждан к ходу и результатам правосудия.
Первый уровень механизма реализации гласности толкуется вполне определённым образом как его правовая основа и представляет собой совокупность норм, определяющих содержание общего условия гласности и сферу его действия. Конституционная основа гласности как составного элемента принципа транспарентности судебной власти содержится в ст. 29 и 123 Основного закона. На уровне отраслевого законодательства гласность судебного разбирательства регламентируется ст. 241 УПК РФ и нормами Федерального закона «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в РФ» [8]. Однако само по себе наличие нормы права не гарантирует того, что закреплённое в ней правило будет неукоснительно выполняться всеми, кому оно адресовано. Здесь следует исходить из теоретической посылки о том, что реализация субъективного права (в нашем случае на доступ к информации) обеспечивается наличием встречной юридической обязанности компетентного должностного лица. Следует отметить, что обязанность предоставлять информацию о судебном рассмотрении уголовного дела логически вытекает из смысла приведённых конституционных положений, однако прямого закрепления в уголовно-процессуальном законодательстве она не имеет. Вместе с тем выполнение юридической обязанности обеспечивается наличием возможности обжалования действий (бездействия) должностного лица, не исполнившего обязанность, и предусмотренной законом меры ответственности, к которой виновное лицо может быть привлечено. В соответствии с ч. 2 ст. 46 Конституции РФ граждане имеют право судебного обжалования действий (бездействия) и решений органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц. Это положение Основного закона конкретизировано в гл. 16 УПК РФ, содержащей процедуру обжалования действий и решений органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.
Субъектами права обжалования выступают участники уголовного судопроизводства, а также иные лица в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы.
Возникает закономерный вопрос: распространяется ли право обжалования на решение судьи о проведении закрытого судебного разбирательства или недопуске в судебное заседание представителей СМИ? Прямого запрета на реализацию права на обжалование в данном случае закон не содержит, поскольку по смыслу ст. 123 УПК РФ любое решение должностного лица, затрагивающее интересы гражданина, может быть обжаловано им лично либо через представителя. Более того, мы солидаризируемся с позицией тех учёных-процессуалистов, которые полагают, что возможность отказа в предоставлении информации является точкой соприкосновения гласности судебного разбирательства с принципом эффективной реализации права на доступ к правосудию, который закреплён в подавляющем большинстве международных правовых актов и включает в себя в числе прочего право на ознакомление с вынесенным решением и обжалование решений, затрагивающих права граждан.
Одной из гарантий надлежащего исполнения обязанности по предоставлению информации о ходе судебного процесса являются меры юридической ответственности. В специальных исследованиях, посвящённых проблеме гласности судопроизводства, наиболее часто упоминается такое нарушение УПК РФ, как незаконный запрет судьи на ведение аудиозаписи в зале заседания. Позиция Конституционного Суда РФ по данному вопросу является достаточно жёсткой, носит общеобязательный характер и выражена в Определении № 457-О-О: осуществлять аудиозапись открытого судебного заседания вправе все присутствующие лица, в том числе и участники процесса, без предварительного разрешения судьи. В качестве меры ответственности за принятие судьёй незаконного, необоснованного решения уголовно-процессуальный закон предусматривает его отмену вышестоящей судебной инстанцией. В соответствии с ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ основаниями для отмены судебного решения являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путём лишения или ограничения гарантированных прав участников уголовного судопроизводства повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения. Несоблюдение требований гласности судопроизводства, бесспорно, относится к числу процедурных нарушений, ущемляющих права граждан, следовательно, нарушение судьёй требований ст. 241 УПК РФ влечёт за собой названные выше последствия.
Характеризуя второй уровень механизма реализации гласности в уголовном судопроизводстве, необходимо проанализировать взаимодействие судебной власти с институтами гражданского общества с целью обеспечения открытости хода и результатов осуществления правосудия. Наиболее значимыми в данном контексте представляются отношения судебной власти со средствами массовой информации. В соответствии с ч. 1 ст. 13 Кодекса судейской этики в целях объективного, достоверного и оперативного информирования общества о деятельности суда судья должен взаимодействовать с представителями средств массовой информации. Включение данного положения в текст названного документа обусловлено рядом причин. Во-первых, согласно положениям ст. 18 Конституции РФ, суд выступает гарантом реализации прав и свобод человека и гражданина, поскольку последние обеспечиваются правосудием. Во-вторых, право на судебную защиту относится к числу абсолютных, не подлежащих каким-либо ограничениям. В-третьих, только в отношении судебной власти Основной закон использует термин «независимость», в отношении двух других ветвей – «самостоятельность», что предопределяет особый статус судьи, гарантирующий приведённую конституционную формулу. Эти обстоятельства обосновывают открытость судебной власти как для общественного контроля, так и для понимания выносимых судебных решений, что обеспечивается в том числе и закреплением в процессуальном законодательстве общего условия гласности судопроизводства. Вместе с тем гиперболизация открытости правосудия несёт в себе риск превращения судебных заседаний в постановочные спектакли, о чём свидетельствуют многочисленные телевизионные шоу, имитирующие процесс осуществления правосудия и, на наш взгляд, наносящие ущерб авторитету судебной власти, поскольку именно на их основе обыватель оценивает законность и справедливость принятых судом решений.
Смысл взаимодействия суда со средствами массовой информации достаточно чётко обозначен в Кодексе судейской этики: «Судья должен способствовать профессиональному освещению в средствах массовой информации работы суда и судей, так как это не только помогает формированию правосознания граждан и укреплению доверия к суду, повышению авторитета правосудия, но и содействует выполнению средствами массовой информации их важной общественной функции по информированию граждан обо всех социально значимых событиях».
Такого же уважительного отношения к себе вправе требовать суд со стороны средств массовой информации. Как справедливо отмечает О.В. Романовская, образ судей, тиражируемый в сети Интернет и средствах массовой информации, нередко далёк от объективности, а порою граничит с целенаправленной травлей и оскорблениями. В таких условиях при наличии прочих факторов, характеризующих эффективность судебной власти, проводимые социологические опросы показывают устойчивую тенденцию к снижению доверия граждан к судебной системе. В частности, по данным Фонда «Общественное мнение», а также независимого исследовательского центра, отрицательную оценку деятельности судов в 2018 г. давали 40 % опрошенных, 24 % давали положительную оценку и 36 % затруднились с ответом. При этом только 10 % из лиц, участвующих в опросе, лично сталкивались с коррумпированностью судов, остальные основывали свои суждения на сообщениях СМИ либо из разговоров со знакомыми и коллегами.
Приведённые факты с очевидностью свидетельствуют о наличии определённых проблем во взаимоотношениях судебной власти и средств массовой информации, что, на наш взгляд, негативно сказывается на эффективной реализации гласности судопроизводства. До сих пор не существует «единого фронта правоведов и журналистов в борьбе за законность, за расчистку площадки под фундамент правового государства и последующее его строительство. Однако, эффективные примеры взаимодействия органов уголовной юстиции с институтами гражданского общества имеются, хотя их недопустимо мало. К ним можно отнести переписку Фонда защиты гласности с Генеральной прокуратурой РФ, сотрудничество Верховного Суда РФ с представителями Общественной палаты при Президенте РФ, проведение прессконференций и брифингов в рамках судебной системы.
Именно гласность судебного разбирательства помогает укрепить связь судебной системы с обществом, повысить эффективность работы судей и его аппарата, а самое главное, способствует выработке бдительности, осторожности, бдительности граждан. Не что иное, как гласность вырабатывает нетерпимость граждан по отношению к антисоциальным элементам с одной стороны, и повышению авторитета суда с другой. Но не стоит понимать принцип гласности упрощенно. Интересы правосудия требуют дифференцированного подхода к определению конкретного проявления этого принципа в различных стадиях уголовного процесса. Например, такие сведения, как доказательства по делу, собранные следователем или прокурором на стадии предварительного следствия могут быть провозглашены в том объеме, в котором даст свое согласие прокурор или следователь, или не провозглашены вообще. Полное же осуществление всех заложенных в данном принципе идей обеспечивается на стадии судебного разбирательства. Здесь слушание дела в закрытом заседании суда, в силу ст. 123 Конституции РФ, допускается лишь в том случае, когда он установлен законом. В таком случае следует иметь ввиду, что открытое разбирательство дела предполагает под собой открытое разглашение материалов уголовного дела. Гласность предполагает под собой допрос всех свидетелей, подсудимого, потерпевших, осмотр вещественных доказательств и заслушать заключения экспертов, огласить протоколы и иные документы, предусмотренные ст. 281 и ст. 276 УПК РФ. Такой принцип предполагает сам собой и разрешение на запись самого судебного заседания. На это не требуется специального разрешения. А вот на видео- и фотосъемку его потребуется получить от председательствующего по делу. Там уже будет на его усмотрение.
Он вправе как разрешить, так и запретить такую съемку. Открытость судебного заседание предполагает еще и получение информации общества через СМИ, телевидение. Так можно узнать из новостей вынесенный приговор по какому-либо громкому делу. Конечно же нам не покажут само заседание. Но сам факт того, что информация о проведении судебного заседания распространяется на телевидение, радио, говорит о соблюдении принципа гласности на сегодняшний день. Все же бывают такие исключения, как частная жизнь, или государственная безопасность. Если суд сочтет это необходимым, то заседание проходит закрыто. Так же требует осторожности личная переписка, запись телефонных звонков, смс, почтовые письма. Все это может оглашается в зале судебного заседания только с разрешения соответствующего лица. Но это не значит, что при отсутствии такого разрешение — это доказательство теряет свою силу. Оно просто будет исследовано в закрытом судебном заседании. Данные действия в- первую очередь направленны на соблюдения прав всех участников судебного разбирательства. А именно таких прав, как тайна переписки, право на неприкосновенность частной жизни, право на переписку. Поэтому ни о какой спешке в данном случае речи быть не может. Суд обязан тщательно и со всей ответственностью подходить к данному вопросу, об исследовании доказательств. Ведь с одной стороны провозглашен принцип гласности, открытости судебного заседания, а с другой, получается, что не все что является доказательством можно оглашать. Принцип гласности не действует на стадии назначения судебного заседания, производства в порядке надзора и возобновления дела по вновь открывшимся обстоятельствам, на стадии предварительного расследования. Вторым из общих условий является непосредственность. Оно закреплено в статье 240 УПК РФ как непосредственность и устность. Как говорилось раннее суд обязан не только принять во внимание доказательства, представленные прокурором или следователем, но и непосредственно сам исследовать доказательства, допросить всех участвующих в уголовном процессе лиц, принять во внимание заключения экспертов. Но принцип непосредственности состоит не только в этом, он подразумевает исследование доказательств судом лично, независимо от субъективного мнения лиц, производивших расследование. Именно принцип непосредственности позволяет устранить сомнения в законности и допустимости представленных перед судом доказательствах, помогает единообразному восприятию всех участников судебного процесса и судом в целом. А уже допустимые и законные доказательства подлежат установлению и исследованию в ходе судебного заседания. Справедливость – это еще один признак приговора. Только такой приговор считается справедливом, который вынесен виновному человеку и его вина полностью доказана в суде законными и допустимыми доказательствами. Если разобраться, справедливость носит расплывчатый характер, когда мы начинаем разговаривать о приговоре. Вроде бы и хорошо, осужден действительно виновный человек. Но в одной и той же статье, за одно и то же преступление санкция предусматривает варианты наказания, даже если взять лишение свободы. Ни в одной статье не будет написано, что именно столько-то лет, всегда будет стоят от и до. Что позволяет суду решать самому, какое же именно наказание именно этому подсудимому дать. В этом, наверное, и кроется справедливость приговора. Суд, взвесив все смягчающие и отягощающие обстоятельства, семейное положение, характеристики, ранее привлечение к уголовной ответственности, действительно может назначить справедливое наказание. Справедливость здесь скорее носит больше нравственный характер, чем правовой. На данный момент непосредственность представляет собой исследование законных и допустимых доказательств непосредственно судом, не принимая во внимание мнение лиц, представляющих данные доказательства, для решения главных вопросов о виновности или не виновности лица, привлеченного к уголовной ответственности. В этой же статье, 240 УПК РФ, прописан еще одно условие устность. Несмотря на то, что ведется письменный протокол судебного заседания, на возможность записывать лицам, участвующим в уголовном процессе, на возможность с разрешения председательствующего судьи вести видео-, фото съемку, да и сами доказательства могут быть представлены в письменном виде, все-таки судебное разбирательство ведется устно. Не зря законодатель соединил непосредственность и устность в одну статью, так как они тесно связанны между собой. Именно информация, доказательства, оглашаемые устно воспринимаются всем составом суда непосредственно.
Следующим принципом судебного разбирательства служит устность. И не зря. Судебное заседание ведется устно, допрос свидетелей, потерпевшего, подсудимого, все делается устно. Законодатель прописывает обязанность суда в устной форме задавать вопросы, так же, как и в устной форме получать ответы.
Принцип устности в какой-то мере поддерживает принцип гласности. Поскольку невозможно всем присутствующим одновременно донести информацию, как не устно. Устность судебного разбирательства означает, что суд воспринимает доказательства устно, и участники процесса устно их обсуждают. Так же и принцип непосредственности тесно связан с устностью.
Так как, суд, допрашивая непосредственно свидетеля делает это в устной форме. И первоисточником в данном случае будет служит человек, дающий показания о совершенном уголовном преступлении. Только когда соблюдены непосредственность и устность можно говорить о справедливом убеждении, сформировавшемся у суда, ведь приговор должен выносится на доказательствах, которые были непосредственно исследованы судом в судебном заседании.
Непосредственно влияет на реализацию конституционного принципа гласности уголовного процесса практика взаимодействия судов со средствами массовой информации. Недобросовестное освещение хода процесса, имеющее своей целью оказать давление на суд, пусть не так часто, но встречается в практике судов. Особенно остро эта проблема встаёт при рассмотрении уголовных дел с участием присяжных заседателей. Сторона защиты порой использует средства массовой информации для доведения до присяжных сведений, которые не должны ими приниматься во внимание при вынесении вердикта. К такой информации, например, относятся обстоятельства, которые обсуждаются в отсутствие присяжных заседателей, при решении судом вопроса о допустимости или недопустимости доказательств. В публикациях, инициированных стороной защиты, решения суда о признании доказательств допустимыми ставятся под сомнение, и в качестве единственно истинной приводится версия подсудимых. Такое воздействие может повлиять на объективность принятия присяжными заседателями решения по делу.
В качестве способа защиты от подобных действий возможно введение в ст. 241 УПК РФ такого основания проведения закрытого судебного заседания, как рассмотрение судом вопроса о недопустимости доказательств в отсутствие присяжных заседателей. Также представляется необходимым ввести в статью 241 УПК РФ положение об обязанности суда предупреждать присутствующих в заседании лиц об ответственности за разглашение сведений, наличие которых послужило основанием для проведения закрытого заседания.
Изложенное позволяет сформулировать следующие выводы: глобальная информационная открытость, создание и функционирование информационного пространства судебной системы в виде сети Интернет-сайтов судов — все эти требования и веяния времени не оставляют сомнений в том, что гласность в настоящее время является одной из наиболее востребованных к исследованию юридических категорий. Таким образом, исследование проблем теории и практики реализации принципа гласности в судебном разбирательстве по уголовным делам является на сегодняшний день востребованным и весьма актуальным. Максимальное расширение информационной открытости, создание и функционирование информационного пространства судебной системы в виде официальных сайтов судов, где граждане в свободном доступе могут получить интересующую их информацию о назначении уголовных дел к рассмотрению, о результатах их рассмотрения не оставляют сомнений в том, что гласность в настоящее время является одной из наиболее востребованных к исследованию юридических категорий.